Талисман. Волшебные вещи I - Татьяна Латукова

Но в театре, который я привыкла называть своим, для меня больше нет места.

Я их всех затравила, у меня диктаторские замашки, я ограничиваю их творческую свободу, я препятствую постановке классического репертуара, для которого просто рождена одна юная «лебядь». Я достала чиновников, я замучила всех просьбами дать ещё денег.

Я безработная звезда. Опять. Смешно.

Может, эти курочки, которые всего на пару-тройку лет меня младше, правы? Я мегера? Потому что у меня нет личной жизни? Но ведь я потому и звезда, что не спешу в середине дня разогревать супчик лежащему на диване ненаглядному лентяю. Поэтому я и успеваю ставить по два спектакля, что мне не надо думать, как проворнее поднести ему тапочки. Я ни с кем не сплю? Да мне некогда.

Пересекаюсь я со своим ненаглядным, и вовсе даже не лентяем, достаточно редко и на короткое время. Тратить это время на то, чтобы вместе спать – роскошь, которую мы не можем себе позволить. Мы обнимаемся, целуемся, мы занимаемся сексом, мы спорим о пустяках и болтаем о разных важных идеях. Но встречи эти мучительны для меня, потому что они всегда непредсказуемы, внезапны и происходят по воле самого Чародея. Прилетев как-то на праздники в столицу, я рискнула придти во дворец. Я знала, что тиран в городе, и что, скорее всего, он во дворце. Но диктатор оказался очень занят своими важными государственными делами и не смог уделить мне время. Я перестала навязываться.

Особенно невыносимо мне с ним расставаться. Расставаться, не зная, когда будет следующая встреча, да и будет ли она вообще.

И я знаю, что в принципе не могу подносить тапочки. Однажды я уже пробовала. И сбежала. Теперь тапочки Чародею подносят другие. На прошлой неделе приехала очередная невеста. Княжна. Аж восемь царственных домов в одной юной и невинной красотке. Это четвёртая его невеста? Или уже пятая? Сколько их вообще в мире, невест этих недоделанных… Женился бы уже, что ли. Сил нет видеть репортажи, как он очередную пассию встречает у самолета. Красивый такой, загадочный, с кристаллом чёрным на цепочке. Нет, я не ревную. Это бессмысленно. Мне просто грустно.

Привет, Шут. Как ты? Вот и молодчина. Спасибо, мне даже как-то неловко. Нет, не перехваливай меня. Что я здесь делаю? Разве не понятно? Работу ищу. Тут вакансия есть. Тан-цов-щи-цы. Вон, на листке за башкой бармена написано. Нет, я не надираюсь. Ну да, водка. Не будь таким вульгарным. Мне просто надо немного расслабиться. Слушай, ну я ведь не из железа. Я из титана? А это что? Металл? Правда? А я думала, что бог какой-то. Почему нельзя было отдельные слова придумать? Я не пьяная!

Давай, за металл? За завод Чародея! Чин-чин.

Чародей тоже пьян в стельку? Эк мы синхронно. Я могу ему помочь? Это чем же? Я не смогу растлить для него маленькую недотрогу царских кровей. То, что я лицо благотворительного фонда – вовсе не показатель моего миролюбия. Я эту царственную малолетку укокошу. Я отгрызу её хорошенький носик. Она уехала? Потому что он оскорбил её? Сорвал платье и грязно домогался? Счастливица…

Не трогай мой стакан! Набежал тоже мне на халявку.

Чародей грустит? Да-а, я знаю. Жемчужное ожерелье для роковой табачницы. Бриллианты для спящей красавицы. Сапфиры для весёлой бакалейщицы. Грустный-грустный такой. Дорогие подстилки? Ха-ха. Ты, друг, только что выдал мне самое последнее место в рейтинге подстилок. Мне вот никаких колье от тирана что-то не обломилось. Фестиваль? Театр? Консерватория? Балетная школа? Это, Шут, называется инвестиции в культурный сектор. Это не для меня. Это для государства.

К тому же ты представь. Вот театр. Вот я. И куда я с ним? На шляпку нацеплю?

Давай, за культурный сектор? За инвестиции Чародея! Вась-вась.

Я не ценю то, что Чародей для меня делает? Ути-пути, бедненький Чародейчик.

Шут, я ценю всё, что он делает. У меня слов не найдется свои чувства выразить. Но… Я видела его последний раз месяц назад. И за это наше последнее свидание Чародей сказал мне ровно шестнадцать слов. Я посчитала. Ценю я, не ценю – ему плевать.

Давай не будем, а? Выпьем за реформы Чародея! Ик.

А ещё выпьем… Слушай, я только ещё одну выпью. Последнюю. Точно. Совсем последнюю. И убери от меня руки! Да отпусти же! Я не пьяная! Не пья-на-я я!

О-о-ой. Мамочки. О-о-ой. Помогите. О-о-ой. Я умираю.

Водка? Последняя? Буду. Вливай.

Ты кто? Чародей? Не, не похож. Что это за заросли на морде? Борода? Чудно.

Запиши: Шута расстрелять. Зачем он меня сюда привёз? Чтобы ты меня затиранил? Пока я в отключке? Это нечестно. Оттирань меня ещё раз. По-настоящему. Ты меня совсем не тиранил? Почему?

Куда ты меня тащишь? А-а-а-а-а!

Дддурак! Дддебил! Дддеспот! Холодддно же. Воддда ледддяная.

Обббними меня.

Не умеешь ты, Чародейчик, рыбу ловить. Бе-бе-бе! Я больше поймала! Ну и что, что маленькие карасики? Зато целое ведро. Смотри, я его сейчас опрокину, и они по палубе прыгать забавно так будут, убегая. А у тебя что? Коряга и кусок протектора. Хи-хи, рыболов тоже мне. Ой, я тоже, пожалуй, за карасиками побежала. За борт. А-а, человек за бортом!

А это что? Мясо такое? Тушёное? Вкусно, но я столько не съем. Вообще нет, съем. Это вода? Водка?! Да ладно дразниться. Я обычно вообще ничего не пью. Десерт? Сливочные пирожные? Нет, я пирожные не ем. Надо попробовать? Тогда я твоё тоже съем. Пожалею потом, но слопаю. Ты меня на убой откармливаешь? А что не так с моей задницей? Как это её нет?! Да я тебе такую задницу покажу! Покажу, покажу. Обещаю.

О-ой, не буди меня. Да, один маленький поцелуй – пожалуйста. Да, ещё один. Иди уже читать свои кодексы. Нет, я не буду махать ногами. Нет, ни сейчас, ни вечером. Дай посплю, а? Что? Нет, земля не сошла с орбиты. Ты хотел посмотреть, как я танцую? На полянке? Какой странный, однако, сон. Ну ещё полчасика, а? Я потом тебе станцую. Такой будет балет…

Тебе надо уехать. Знаю. Можно, я останусь пока здесь? Я хочу немного отдохнуть от этой безумной гонки. Просто посидеть, на озеро полюбоваться. И клянусь, я не буду трогать твой катер.

Полянка, изрядно когда-то вытоптанная моими ножками, почти вся заросла новой зелёной травой. И я валяюсь на этой травке, объедаясь пирожными. Я лежу в шезлонге, лениво потягивая сок из высокого бокала через соломинку. Озеро кажется тихим, но я знаю, что где-то в его глубине таится доисторическая рыба-монстр. Она там, на дне, мы просто никогда её не увидим.

Мне присваивают престижную премию личности года по версии толстого и важного журнала. Я вхожу в десятку самых красивых женщин мира по версии легкомысленного мужского журнала. Тот самый ехидный ведущий посвящает мне и моему фестивалю цикл передач.

Круг замыкается. Я сижу на берегу озера и жду Чародея.

4

Каникулы – вещь захватывающая и приятная. Но наступает время возвращаться к работе. Я снова прима театра имени тирана. И меня подхватывает поток новых идей и мыслей.

Три выпускника консерватории восстанавливают старую симфонию лучшего композитора этой страны, некогда погибшего от голода. Симфонию играет на великолепном концерте (с присутствием тирана) большой филармонический оркестр этой страны, она выпускается на дисках, оркестр проводит с ней турне по пяти очень цивилизованным странам.

Симфония в специальной аранжировке становится балетным шоу. С привкусом национального колорита. Я танцую в нём всего один и очень простой танец. Трюки и головокружение больше не нужны. Мне хочется выплеснуть в зал энергетику спокойной мощи времени. Древние легенды оживают на сцене и сменяются новыми, будущее вырастает из настоящего, а рыба-монстр всё плавает и плавает в глубине озера.

Рецензии очень неоднозначные, но мне на них плевать. Зато в городе вдруг начинается активная и жёсткая спекуляция билетами на представления.

На ту же музыку ставит свой спортивный номер юная пара фигуристов. Я помогаю им в хореографии – к недоумению некоторых коллег, считающих, что я размениваюсь на ерунду. Но юные звезды выигрывают бронзовые медали чемпионата мира, что не просто успех – это сногсшибательный прорыв туда, где на нас привыкли смотреть, как на необходимый балласт для придания чемпионату значимости.

Я работаю. Я танцую. Я живу.

Что это было? Прощание? Ворон, я понимаю, что у тебя-исчадия свои представления о нашем мире, но, знаешь, уезжая надолго, люди обычно этак обнимают друг друга, плачут, обещают писать и передавать приветы. Хлопнуть меня по плечу и небрежно бросить «пока» явно недостаточно для дружеского расставания. Ты не будешь писать? И приветов мне не дождаться? Ладно, я понимаю, ты отправляешься в какую-то преисподнюю по очень важным змеиным делам. На встречу? С той самой госпожой?

А разных сумасшедших принцесс опять мне спасать придётся?

Нет, исчадие, та самая не спаслась. Скорее, окончательно заблудилась.